Как же она была рада, что судьба сама столкнула её с супругом и не пришлось им искать друг друга в этом складском лабиринте. Прижимается к Аиду богиня, позабыв, в каком она виде, что они всё ещё в беде, потому что находятся в опасном месте и в любой момент их могут настигнуть неприятели. Конечно, её  ревнивец не смог обойти вниманием тот факт, что платье его супруги явно намеренно разрезано снизу, а бельё сорвано. Бросается остановить грозу, что стала наползать на чело её царя, заверяя, что ничего страшного не произошло, что жена его не совсем беспомощная и смогла постоять за себя, избежав самого ужасного. Целует губы Плутона, чтобы пасмурность всю с лица его смахнуть. Персефона не мыслила себя без любимого и не могла себе представить, чтобы ею владел кто-то другой. Одно допущение вызывало тошнотворные рефлексы и чувство омерзения.
- Тише, тиш... - гладит богиня супруга по щеке, по волосам, по затылку и на этом моменте осекается, находя то кровящее место, куда пришёлся удар. Хмурится уже сама, убирая руку и смотря на кровь на своих пальцах. Её любимого успели ударить и разбить голову - рука моментально сжимается в кулак. Если там остался хоть кто-то живой и посмеет попробовать их остановить, она тут всё в сплошной сад превратит. Никто не смеет касаться её венценосного супруга, а тем более вредить ему. И тут уже Аид вовремя зовёт её ласково, привлекая к себе, и весенняя дева зарывается в рубашку любимого, вдыхая его запах. Немного придя в себя, рассказывает, как помощник Плутона в этом нелёгком предприятии успешно вызволил её и нагнал страху на смертных. Не знала она, чем кончилось то побоище в тумане, так как не помня себя умчалась на поиски своего единственного. Однако царь её отвечает, что не понимает, о ком речь. Тогда что же... ей просто повезло, что некий бог проходил мимо и не продолжил проходить, а обратил внимание, как на каком-то заброшенном складе слишком шумно и звучит божественная аура? Очень сомнительно, но об этом она успеет подумать позднее. Сейчас им следует как можно скорее убраться отсюда от греха подальше.
Мимо них спешно прошёл её спаситель, и Кора даже не успевает обратить внимание Аида на него. Дескать, вот этот самый мужчина пришёл ей на выручку, его и благодарить им обоим следует. К удивлению Персефоны, не спешит Аид следовать её призыву, а как будто намерен направиться вслед за насылателем туманов. Как? Зачем? Разве не за ней её любимый прибыл сюда? Вон же она, спасена и даже цела. Богиня принимает его рубашку и послушно обманывает вокруг пояса, скрывая краями наготу, зная прекрасно, что супругу сама мысль о том, что кто-то, помимо него, будет любоваться сокровенными прелестями его царицы, сознание царапает и будит мрачность с недовольством. Да Персефона и сама нигде, кроме их дома, не привыкла расхаживать в чём мать родила. Так и теплее. Ворча тихо, златоволосая краса Гадеса идёт за супругом, держа его за руку и стараясь не отставать. Ну что или кто там может быть важнее её и его безопасности? Ответ находится не сразу, ведь в темноте царица подземного мира так и не научилась видеть. В неверном красном свете весенняя дева смогла рассмотреть спину присевшего на залитом кровью полу мужчину - того самого, что помог ей в машине похитителей. Прямо перед ним виднелись два собачьих тела: белое и чёрное. В чёрной псине Кора быстро распознала стигийскую гончую. На её бедре лежала головою одна из собак, что призвал незнакомый бог. Чуть сместившись, Персефона заметила Гекату. Значит, вот с кем её муж прибыл сюда. Похоже, что ведьме досталось. Сколь бы ни питала к ней неприязнь царица Гадеса, но на богиню всю в крови смотреть не хотелось. Кора вцепляется в плечо супруга крепко, понимая, что ради бывшей своей он обратно пошёл. Хмурится весенняя дева, зная, не впервые Аид к её помощи прибегает, но она бы предпочла, чтоб на сухом использовании ведьмы её царь бы остановился. Нет же, дорожит до сих пор. И бесит это страшно, ведь это она, его жена, мать их общих детей, его царица должна быть единственной и самой дорогой женщиной в его жизни. К тому же вон и мужчина этот незнакомый там уже явно взял дело в свои руки. Кора попыталась настойчиво потянуть мужа назад, но тот пошёл дальше - к парочке. Тихо ворча себе под нос, богиня пошла следом, едва не поскользнувшись на одной из луж багровых. Признаться, чьи-то челюсти тут поработали знатно. Небось, Мелании. А, может, ведьма тоже тут шороху навела. Главное, что в помещении никого не было сейчас слышно, кроме самих божеств.
Подойдя вместе с Аидом к той стене, о которую опиралась спиной раненная ведьма, царица Гадеса смогла рассмотреть, что тут крови больше и та натекла точно не с одной лишь любимицы Гекаты. Но беловолосая зараза ещё умудрилась как-то добыть пинцет, протягивая его вперёд. Металлический предмет с тихим стуком падает на пол, выпав из ослабевшей руки. Весенняя дева хотела было ещё раз настойчиво предложить им с Аидом удалиться, потому как она тут тоже пострадала - ей бы домой сейчас, смыть с себя грязь и фантомное ощущение рук того мерзавца на своих бёдрах. Но умом богиня понимала, что если не как друг, то как царь муж её сейчас точно откажется куда-то идти без своей бывшей и всё ещё подчинённой. Поджимает Персефона губы недовольно, отходя и хмурясь. Пошла через всё большое помещение, акккуратно преступная через бездыханные тела, а затем нашарила дверь, ведущую в то место, где держали Аида после того, как доставили на склады. Внутри обнаружилось не мёртвое, но бессознательное тело смертного мужчины. По силуэту Кора узнала того, кто беседовал с ней в той каморке, где её держали. Это он оставил её там с теми двумя ублюдками. Это он угрожал, что если муж её не будет сотрудничать, то они прибегнут к более жёстким методам. В шее сволочи обнаружился шприц, который богиня вынула. Должно быть, вкололи снотворное, потому что обидчик точно дышал, пусть и едва заметно. В комнате нашлись ещё пробирки пустые, шприц, которым явно набирали кровь. На полу тоже были видны небольшие кровавые лужицы. А над самой дверью одиноким чёрным окуляром пялилась на всё это дело миниатюрная камера, охватывавшая в обзоре сразу всё небольшие помещение. Кора бы не заметила её, если бы, завидев ту самую цепь, на которой подвешивали подземного царя над полом, не решила далее обвести вот так же с задранной головой комнату взглядом. Встав на цыпочки, весенняя дева смогла снять камеру. Интересно, она просто записывала то, что здесь происходило... или транслировала изображение куда-то?..

Подпись автора

графика © майгель